Быть курьером Шеале довольно-таки сильно надоело - если признаваться себе честно. Но она не признавалась, упрямо вставала до рассвета, без конца отвечала Филиппе на её многозначительные вопросы какими-то ещё более хитроумными словами, не забывала временами вести себя странно и контролировала абсолютно все вопросы сама с методичностью маньяка. Первоначальные договорённости с Саскией были достигнуты, те вопросы, которые её касались, но о которых Саскии знать не следовало, тоже постепенно решались, всё шло согласно спискам, ничуть не отставая, будто каким-то ушлым гномом расписанный торговый план по обогащению целого гномьего семейства, и более мелкие вопросы можно было – и нужно было – поручать многочисленным ассистенткам.
Шеала не хотела.
Иногда её неконтролируемого скручивало от неосознанного, несформированного, но очень сильного… чего-то, пыталось вывернуть наружу, показав миру то, что ему не следовало видеть, обнаженные эмоции, неприкрытую ярость, безумную злость – чародейка знала, как с этим нужно бороться, и боролась. Работала. Работала, как какой-то хитроумный гномий механизм – быстро, точно, без сбоев.
Почти.
В этот раз дела завели её к Понтару, дела закончились, а Понтар – всё не заканчивался, и она даже не знала, это ещё Аэдирн или уже Темерия, впрочем, был шанс, что даже сами Фольтест с Демавендом не знали. Места тут были глухие и пустынные, малонаселенные вплоть до полного отсутствия встреченных путников за целый день - а ведь дело уже шло к вечеру, ранние сентябрьские сумерки окутывали кроны деревьев в густую влажную дымку, и можно – и нужно – было расседлать лошадь, собрать свой небогатый груз и отправляться порталом в Третогор, бросив скотину на растерзание местному зверью. Но весь день чародейку будто преследовал чей-то взгляд, она каждые четверть часа себе обещала, что ещё немного – и плюнет на это скользкое ощущение, слизнем ползущее от шеи по позвоночнику вниз, всё-таки откроет портал и расстанется с долиной Понтара, но каждый раз колебалась, ощущая неясную опасность, и понимая, что любой, даже самый умелый портал сумеет прервать всего одна быстрая стрела или арбалетный болт.
И ехала дальше.

Закат был совершенно незаметным – так и не окрасив верхушки ясеней в пурпур или золото, он просто уронил на лесную дорогу холод и сумрак подступающей ночи, и, чуя его, все лесные птицы умолкли, так что тот факт, что на тракте она не одна, Шеала осознала не сразу. Просто вот качались перед глазами уже опостылевшие за день ветки лиственниц и грабов, а вот – уже конники в бурых стеганках, шлемы помяты, рожи под ними – тоже, и глаза такие светлые-светлые, такие прозрачные, что сразу понятно – нет там за ними ничего вплоть до задней части черепа.
Оружие держали на виду, но пока не поднимали – и то хорошо.
Шеала натянула поводья и по возможности незаметно задвинула левую руку за спину, собираясь подстраховаться – конечно, всех их не перебьет, но несколько рож подпортить успеет, а там может поймут, с кем связались.
- Кто таков… таковая, - кашлянул передний, - и что тута делаем?
- Шеала де Танкарвилль, магистр братства чародеев, вторая советница короля Хенсельта, божьей милостью нареченного королем Каэдвена, - звонко, но очень хмуро ответила Шеала, - а по какому праву спрашиваете?
Мужчина явно замялся. Зыркнул недобро из-под неопрятно перекошенного шлема:
- Спецотряд короля Демавенда, божьей милостью нареченного королем Аэдирна, - с чуть меньшим изяществом ответил он, - дороги нынче небезопасны, милсдарыня. Одни или с сопровождением едете?
«Значит, ещё Аэдирн», с некоторым удивлением отметила про себя Шеала. По её ощущениям вот уже час или даже два должна была быть Темерия. Но с этих бы, судя по рожам, сталось по-тихому собирать дань с местных деревушек, прикрываясь указами Демавенда и близостью границы. Вечно что-то такое происходит, пора бы уже за полторы сотни лет привыкнуть.
- А к чему спрашиваете? – не очень вежливо огрызнулась чародейка, сильнее натягивая повод. Разъезд ей нравился всё меньше; вороной жеребчик загарцевал, кося на чужаков чёрным глазом, - или за проезд теперь мзду берут по числу голов? Как видите, я не эльф, и грамоты у меня все в порядке. Пропустите, или как?
- Дороги тут небезопасны, - зачем-то повторил главный, внимательно глядя на неё, - до ближайшего поселения два часа пути, места глухие, путники пропадают с концами, даже косточки потом не найти…
- Это угроза? – нахмурилась Шеала.
- Да вы что, госпожа чаровница, - вдруг как-то неприятно ухмыльнулся тот, что был чуть правее, - каковая может быть угроза-то. Мы вас проводим, драгоценности все ваши чародейские побережем, чтоб, значится, скотоели не смели напасть и ограбить, и коня вашего тоже сбережём. Подможем чаровнице, ребята?
- Отчего ж не помочь, - кивнул главный, внимательно следя за Шеалой, - проезжайте вперед, милсдарыня, а мы следом.
Чародейка показательно безразлично пожала плечами, помедлила – она уже успела разглядеть шевроны в цветах Аэдирна, про местную солдатню была хорошо наслышана и их компании не желала, и намеревалась отделаться от неё как можно скорее. С другой стороны, а вдруг и правда – беличья стрела ей весь день лопатки царапает?
Но что-то её в неожиданном предложении беспокоило.
- Ладно, - буркнула она, пиная жеребца пяткой, - охраняйте, так уж и быть. За помощь, небось, золота хотите? Или чиреи кому свести?
Левой руки из-за спины не убрала, и это в каком-то роде её спасло – потому что левый, дождавшись, что её вороной поравнялся с ним, не только не отступил с дороги, а пустил свою лошадь наперерез, тот, что был справа, рванул из её рук поводья, а командир, мигом очутившись на земле, уже тянул чародейку из седла – и поэтому получил прекрасный температурный разряд в лицо, мгновенно превратившееся в горящую кашу из крови, мяса и плавящейся кости. Шеала упала на землю, кое-как спихнув себя смердящего палёным, дергающегося и непрестанно истошно орущего разбойника, кое-как отползла – уже успевший спешиться левый махнул саблей, чиркнув на излете по своему командиру, а не по ней, замахнулся ещё раз и вдруг замер на полушаге, странно булькнув.
Из его рта хлестнула тёмная кровь, а из шеи что-то высунулось, будто пиявка – перепуганная чародейка не сразу поняла, что это наконечник стрелы, но разглядывать в деталях не стала, стремительно скатываясь куда-то в кусты и молясь, что в тёмной одежде не будет так же приметна, как мужчины и их лошади. Хотя молитвы, конечно, бесполезны – лесные эльфы, если это были они, бьют без промаха и отлично видят в темноте. Вокруг мгновенно закипел бой - зазвенели мечи, засвистели стрелы, остро запахло лошадиным и человеческим потом, кровью, металлом и нечистотами, и тут бы нужно было постараться отползти в заросли подальше и сбежать, но внутри чародейки клокотала самая настоящая злость.
Её! Грабить!
- Держи, мудила грёбаный! – невнятно выругалась она, пуская в сторону ближайшего человека ручей жидкого огня, после чего развернулась в попытке отползти подальше, а потом - бежать, бежать! Только лишь бы не до первого встречного эльфа.