- Ага, - согласилась Нерис, щурясь поверх платка от слепящего солнца и немилосердного суховея, - тоже все как на Севере, да? Убогие предместья и роскошный замок.
Офир впечатлял.
Офир, в представлении Нерис, до последних дней оставался каким-то загадочным местом, одновременно реальным и мифическим: вроде как существование его было документально подтверждено и спорить с этим глупо, а с другой - что она, в сущности, видела от этого Офира? Лишь мелкие дробные образы, как кусочки разноцветной смальты раскиданные по бесцветным северным краям: пестрый наряд купца на Фархад Ис; кривая сабля в лавке оруженийка, продававшаяся скорее как украшение; узорчатый ковер, стоивший целое состояние; отрезы роскошного шелка, за которые реданские дворянки готовы были убивать и запах специй, идущий от корабля в порту - вот и все отголоски заморской земли, долетавшие до северных краев. Ее существование с тем же успехом могло оказаться грандиозной мистификацией - и лишь впервые ступив на здешнюю песчаную почву, вдохнув горячий воздух, Нерис наконец не поняла, но почувствовала - Офир существует, и люди из-за далекого моря приходят не из пахнущей пряностями пустоты. Они приплывают отсюда.
Это ощущалось, как культурный шок. Знать, что за морем есть жизнь и прожить это знание - две совершенно разные вещи.
Офир пугал.
Возможно, поэтому по чужой земле Нерис бродила, будто немного прибитая, и легко отвлекалась на любую мелочь: ее равно интересовали белые убогие домишки, пугливо жавшиеся к нависавшей над городом морщинистой скале, и роскошные сады, полные пестрых диковинных птиц; содержимое бедных скобяных прилавков и витрины роскошных лавок, манившие россыпью драгоценностей; но более всего Нерис привлекали запыленные переплеты старых книг, цеплявшие взгляд то тут, то там. У сморщенного, как сушеный инжир, и такого же чернокожего старьевщика она, пустив в ход весь свой небогатый офирский вокабуляр, решительно выторговала бесполезную для местных жителей, но весьма ценную для чужеземок книжонку "Путешествие смиренного Аль-Фахти от края мира до края мира", по некому недоразумению переведенную на всеобщий язык.
Видимо, офирцам тоже было непросто поверить в существование разумной жизни где-то там за океаном, но они честно старались.
Офир дразнил.
Книга эта на какое-то время стала источником бесконечной радости для Нерис и бесконечной печали - для Шеалы, потому что  младшая чародейка почерпнутой мудростью делилась неутомимо, щедро и почти навязчиво.
- Вся дома на этой улице выкрашены в алый, - сообщала она откуда-то из-за потрепанного фолианта, отчаянно стараясь поспевать за коллегой, - в память о трехдневной резне, учиненной тут войсками Сирвата Милосердного. Жителям запрещено перекрашивать жилища в какой-либо другой цвет под страхом казни, представляешь? Страшно представить, что бы тут Сирват Немилосердный устроил.
Чужая речь явно не ускользала от внимания местных жителей, и несмотря на здешние платья - в которые они поспешили переодеться из соображений скорее удобства, чем конспирации - не раз и не два Нерис ловила на себе пристальные взгляды, но пока интерес не перерастал во враждебность, предпочитала их игнорировать.
Выросший на горизонте волшебный город будто бы не удивил чародейку - только страницы книги зашуршали быстрее.
Чумазый мальчишка, позабыв о яблоке в своей руке, завороженно следил за тем, как мелькает в воздухе белая кисть в черных узорах.
- Вон та штука, - сообщила Нерис, указывая куда-то вверх и вправо, - называется Парящими Садами. Пишут, что колдуны здешнего малика заставляют их висеть в воздухе над его дворцом, но это вранье, конечно. Он поднят на столбах, невидных издалека, поэтому и кажется, что летает. Хотя есть шанс, что они смогли бы сделать что-то такое, а знаешь, почему? А потому что, - чародейка ткнула пальцем в небо над головой, - ровно над нами идет силовая линия.
Она потерла глаз, в который опять попала песчинка.
- А рынок - вон там.

Местный рынок представлял собой отдельное чудо света.
Более всего он походил на Фархад Ис, и наверняка приходился последнему каким-то дальним заморским родственником - в три раза больше, в четыре - громче; облаченный в пестрые одежды и овеянный пряными ветрами, он был сердцем города, и расходящиеся артерии улочек несли людей к нему и от него, поддерживая бесконечную круговерть торговцев и покупателей, которой и жил городишко. Днем лазурь ткани торговых палаток спорила в яркости с горячим офирским небом, а ночью со звездами пытались соперничать россыпь мелких фонариков, что зажигали над лавками; к вечеру здесь зажигали огромные медные жаровни, и идущие со всех сторон оглушительные запахи переплетались с музыкой, льющейся боги знают откуда - ни разу еще Нерис не увидела ни одного музыканта.
Откуда-то тянуло дешевой рыбой, дорогими благовониями и - силой. Нерис чувствовала слабую дрожь в пальцах, обозначавшую близость магии, но направление почуять не могла.
Рынок вокруг гомонил.
- Ilim! Ilim hamit!
- Angaha-a-r!
- Halesim! Mithhan halesim!
- Говорят, тут есть еще и плавучий рынок, - похвасталась знанием местной топографии Нерис, - говорят, красиво. Но настоящий интерес представляет нечто под названием Желтый базар - что-то вроде здешнего черного рынка, только так просто туда не попасть.
Она на мгновение оторвалась от книги и тут же пожалела об этом - переливчатый шелк на прилавке у торговца тканями завораживал, как гипнотический кристалл.
- Хочу шаль, - тоскливо пожаловалась Нерис, не в добрый час вспомнившая о том, что она девочка, - а она стоит, как три жалования в Бюро.

Отредактировано Нерис аэп Ллойд (26.04.2019 20:11)

Картия только устало вздохнула: уж Нерис могла бы и не спрашивать. Сама знала, что первое, что на ум приходило всем новым знакомцам Картии, так это разные-всякие эпитеты кондитерского толка, скажите спасибо, что имя нашлось подходящее, и что здесь не в обычае чужеземных рабынь какими-нибудь пирожными обзывать, или вот этой… пахлавой.
Ну и имечко бы вышло.
И про шефа разведки могла бы не спрашивать. По правде говоря, Карти сама планировала спросить, как там Ваттье, но не решилась - то ли при Шеале, а то ли вообще.
- Нет, огня пока не надо… не под контролем, но не наст… ой.
Кантарелла слегка позеленела, чувствуя, как под диафрагмой что-то скручивается узлом, и с третьей попытки выдохнула:
- Спа...сибо. Но…

Первым разочарованием Картии оказался халиф. Несомненно, он был хорош собой… примерно лет двадцать назад. Да и сейчас мог оказаться неплох, но шансов оценить у счастливой будущей наложницы не было, поскольку трижды благословенный, чтоб его трижды бесы жрали, возжелал странного.
- Расскажи, - изрек он на прекрасном нильфгаардском, - расскажи мне сказку, Ширин-хатун.
Нет, Картия не оторопела, она всю свою не такую уж длинную жизнь рассказывала мужчинам сказки, начиная с “я люблю тебя больше жизни” и заканчивая “конечно, он просто огромный”, но что-то ей подсказывало - не того хотят, ой, не того.
Впрочем, не привыкать.
- Одна моя подруга, - начала она, - девица достойная, но без приданого…

- Всё шло просто отлично, - заверила она, баюкая все еще ноющую руку у сердца, - просто восхитительно шло. Я травила байки, халиф веселился, мы отлично проводили ночи с винишком и местными кулинарными изысками. И всё. А потом какая-то курва донесла, что я колдовала.

И это было второе разочарование. Такое, с привкусом одновременно надежды и обиды на мир, потому что, глядя в бесстрастные черные лица зангвебарских евнухов, которые за ней явились, Картия думала, что вот сейчас или умрет, или попадет в темницу, где и окончит свои дни. А ведь еще ходили страшные истории про ямы со змеями, оставление в пустыне с содранной кожей, а то и попросту в мешок с камнями и в море. Картия успела не только пожалеть себя, но и позлорадствовать о том, как узнает (и узнает ли) об этом всесильный (не везде) шеф нильфгаардской разведки, и, конечно, поплачет еще.
Конечно, нет, но это было не время для горькой правды.
Успела подумать, что готова дорого продать свою жизнь.
А всё оказалось весьма банально и прозаически: халиф весьма ценил свою собственность, ничего плохого в колдовстве, как таковом, не видел, но наложницам это “не подобало”, а потому ей торжественно поднесли браслетик, который так же торжественно застегнул на ней Назик. А наказали того, кто ее покупал, потому что надо, понимаете ли, предупреждать.
Из чувства протеста Картия не стала сдерживаться, и ее немедленно вырвало в фонтан с золотыми рыбками.

- ...я, в общем, к халифу не собиралась, но раз уж так вышло, то нельзя упускать шанс. И замечательно, что вы здесь! У него, должно быть, не только золото в сокровищницах, ну и зачаровано всё там будь здоров. Я не расплету, да и не собиралась, взлом - не моя специальность. По правде, я собиралась, как обычно, сделать так, чтобы он меня сам впустил, - Кантарелла подняла палец, - я называю это “социальная инженерия”. Но слишком много времени может занять с этими местными обычаями. Что, хотите поучаствовать в ограблении века?